воскресенье, 26 августа 2012 г.

Творчество и Женщина



***
Настоящее творчество уникально тем, что не имеет временного фактора.
И всегда утверждает  единственное –
Женщину, Красоту, Гармонию как ингредиенты Любви.
***
Для того чтобы видеть мир реальным и естественным, Женщина должна быть выЛюблена. Ибо только выЛюбленная Женщина сбрасывает последние покровы,
отделяющие ее от чудес реальности.
Мужчине при этом очень важно совершить подвиг выЛюбления Женщины,
благодаря чему обрести шанс уВидеть.
Женщина – танцует Любовь.
Мужчина – ассистирует ей в этом.
У них один инструмент извлекать божественные звуки Музыки Сфер –
влюблённое Сердце.
Это как посвящение Господом в Самое Себя.
Это как рождение Человека!
***
Женственность –  не колготки и не бельё, и даже не вечернее платье.
Всё вышеперечисленное – лишь инструмент извлечения тона Женщины.
А безмерность Женщины – в ее  божественной  палитре жизнетворчества,
которая утверждается Любовью.
Каждый миг,
каждый час,
каждое тысячелетие ,
во всей красе
вечного бессмертия.
26 августа 2012

четверг, 23 августа 2012 г.

Рождение Дня




Рождение Дня

                        'Напалисис

На Переходе Тишина
случается благословеньем,
как потрясенье, как волна
естественного омовения.

И Океаном светел Путь,
и Женщина ведет крыленьем,
переиначивая суть
ис-‘пы-ты-ва-ния озареньем.

И мой привычный горизонт
прозрачневеет до Истока,
на Парус мой, на ветер Норд,
непознанного ещё Потока...

Но мой Господь, Его Рука -
надежная моя опора
в несостоятельности пока
распятым быть ради Узора

Любви, Мечты и Красоты,
где Женщина себя танцует,
где с нею Дети и Цветы,
где нежит мир её, целует...

Где празднуют Рожденье Дня
истосковавшиеся по Свету,
силой вселенского Огня
перенастраивая Планету!

Август, 22-ое, Loguna Beach

понедельник, 20 августа 2012 г.

посвящение в Женщину




Na 'Pali Coast



В танце  утра
сутра,
вскрывающая до основ
Светом.

Руки танцуют
Солнце,
лучами его разрисовывая
небо.

Планеты группами
и по одиночку
в ритме,
утверждающим торжество
Любви.

И Женщина
проживает Себя
только только Рождающуюся
оВселениванием...

понедельник, 13 августа 2012 г.

Путешествие в Сан-Себастьян
























            Роман «Жрица Роас» стал биться  под сердцем с момента Работы с Учеником, получившим невесть откуда просочившееся в сознание имя Роас. Молодая Женщина искала свой Путь и на тот период наблюдение за проживанием ею трансформации в течение  авторского курса Мужчина и Женщина захватил меня полностью.            Однако, после окончания трехмесячного перетекания, в течение которого ментальность Наша тотально съединилась сопереживанием, ею был начат новый этап, связанный с освоением новейшей себя. Необходимо было отстроиться максимально, открывая простор миротворчества, перекрываемый обычно Учителем на период синхронизации.
            Мучительное освобождение востребовало заместительства.
           
          
Необходимо отметить, что Ученики приходят нечасто ибо без абсолютного погружения в них  с одной стороны - невозможно исключить неосторожного вмешательства в подсознание, а  с другой - для достижения прорыва в собственный потенциал, его важно ежемгновенно поддерживать, что не позволяет отдаваться другой Работе.  Каждый приходит своим путем, но обычно удается выставить достаточно серьёзные препятствия, преодолевать которые не у всех хватает и терпения, и отваги. Что и требуется, дабы не подпасть под усиление самости тех, кто суетно  устремлен к  «победам»   «просветления».
            Неинтересно Работать со случайными людьми, интересующимися "чем-то новым", потому что знаю насколько пагубна практика "перебирания" техник , вследствие чего, случается перекрытие простора творческой самореализации. Духовный Путь не может быть освоен за счет чужого проживания. И лишь самотверженное мужество жажды истины  приводит к ступеням собственного прозрения...

               А на то время,  - всё великолепие восхождения Роас искрилось  и переливалось цветами духовной радуги, сердце помнило  шаги и испытания, прожитые совместно. Чувство восхищения процессом Рождения Женщины, свершившееся при моем непосредственном  соучастии, требовало выхода и не могло оставаться непроявленным, ибо грозило разорвать Чашу. Оля, моя супруга, наблюдавшая весь процесс трансформации сознания ученицы-Роас,  подсказала выход: пиши роман!  Как роман? А молча! Бери и пиши, подтвердила она свою мысль, неожиданно для меня вскрыв  новое направление творческой  реализации.

                Книга  рождалась  мучительно и благословенно. Мой внутренний мир был переполнен переживаниями героев. Проявились волнующие ощущения, провоцирующие рождение Слова. Сердце перполняли:  запах Океана, который предстояло описать; нежность Жрицы, вдохновляющей  на подвиг Быть Любить Жить;   радость сопричастия проникновением в божественность Женщины... В какой-то момент стало  болезненно не хватать события для начала.  Первая фраза романа родилась: всё должно было начаться  с... «Барбару разбудил телефонный звонок!». Но как и что дальше, -не открывалось.
            Тогда  впервые мной  очувствовалась  особенность входа в писательскую работу: противно было «создавать»  канву поведения героев , преодолевая  развитием событий те или иные надуманные писательскими же воображением конфликты...
            В современной литературе как-то незаметно стало общепринятой  некоторая авторская творческая лень в создании реальности. Действия такие случаются в ущерб здравого божественного смысла чуда-Жизни. В мире накоплен переизбыток информации , тем более в социальной сфере поведения мужчин и женщин. При этом, -  на каком-то этапе знакомство искусства с «маленьким человеком» совершило революцию в наблюдении за окружающей действительностью. Но чрезмерное увлечение проблемами именно «маленького» человека сыграло с человечеством  злую шутку: развенчалась тайна жизнетворчества. Доступность к интимным сферам переживания  и абсолютная раскрепощенность героев   с оправданием их бытового «протеста» - уничтожила патриотизм героизма очеловечивания. Все свелось к «любит – не любит», свой – чужой, а также к интригам уровня «общего офисса».
             В моем случае - изначально претила мысль о стериотипности героев. Несмотря на то, что толком ещё не был с ними и знаком и мы не вышли на искреннее взаимодействие, тем не менее я  был на тот период абсолютно влюбленным в них, незнакомых  но родных по духу  изначально. Атмосфера, в которой роман  зачинался,  сложилась автоматически. Это позже мне мечталось о пространстве писательского  «комфорта»,  во время следующих книг, а тогда хотелось единственного : сесть и выписываться...
            Помогла сауна...
                       Я собрался в
SPA Montage, что в Loguna Beach, недалеко от Лос -Анжелеса, где атмосфера дикого Океана и необыкновенное съединение природы с плодами  реализации творческого потенциала человека -  всегда очищали, вдохновляли, радовали.
            Одиночество того времени стало доминантой моего взаимоотношения с миром. Тишина глубинного проживания востребовала абсолютного погружения в изначальную искренность. Связь с первоистоком реализовывалась знанием  и очувствованием процесса писательства. Важнее всего было начать. Остальное  не интересовало. Вопрос получится или нет не стоял: накопленный опыт духовного Пути вселял уверенность ориентирования в незнакомом пространстве романо-писательства, но привычном состоянием прозрения Словом...
            После парилки, обиссиленный заснул.. Больше желая, чем пребывая в уверенности состоятельности случая, я прихватил с собой в сауну и блокнот ,и авторучку. Проснувшись,  начал писать... Потом это прозрение вошло десятой или одиннадцатой главой...Совершенно не началом! Но когда есть веха, насколько легко выйти в исток и продолжить утверждением следующих ориентиров...
            В тот же вечер мы с Олей распили бутылку шампанского в ресторане
Montage,  где я объявил о рождении Слова...Читая новорожденные строки будущего романа, сам с удивлением открывал удительное: Жрица Роас с первых моментов уверенно овладела моим сердцем, интригуя, вдохновляя, кокетничая...  
            Редактируя  книгу перед вторым изданием, пришлось практически переписать несколько первых глав. Не из-за слабости их, но по причине ... недостаточного профессионализма изложения. Однако до сего времени для меня восторг необыкновенный вызывает совершенство, с которым ПОВЕЛО роман после начала.
           
         
...Пытаясь создать противоречия, автор в Барбаре замешал  дух на русской и ирландской ментальностях. Может быть это была единственная его «авторская хитрость»: совместить несовместимое, естественно выйдя на востребованность любви для трансформации быта. Предстояло  выписать  уникальность знакомства родителей, их  интуитивную доверительнсоть  друг другу, трепетное отношение отца и дочери, выстроенное на взаимоуважении и не пересечении определенных границ...
            Понятно было, что Джастину необходимо будет завоевать доверие Барбары. Иначе с чего это вдруг состоятельный авторитетностью адвокат «клюнет» не предложение о путешествии?
            Любовь в каждой Женщине живет с рождения и до последних минут дыхания. И если сама женщине часто стесняется  говорить о задыхании БЕЗ ЛЮБВИ, то так случается только по причине всеобщего тотального «затюкивания» состояния, являющегося сердцевиной божественности человека.
            Барбара  не могла быть исключением, но как американка она и могла  принимать взаимоотношениям мужчины и женищны лишь в рамках абсолютной  свободы самореализации.  Её было неведомо, что свобода обратной составляющей  имеет путы рабства, когда она осоциалена сверх меры.
            Круиз для Барбары случился в силу тоски по настоящности мужского начала, потерянного ею  с уходом отца с земного плана. Джастин прекрасно понимал, что никакие сооблазны «мужчиной , любовью,  медитациями» в случае с Барбарой не сработали  бы в качестве заманивания на Путь. Но отец! Барбара  оказалась бессильной пред своей абсолютно жертвенной женственностью. И реагировала  на  Джастина в первую очередь с надеждой  получить мгновения соприкосновения с мужской силой родного человека,  адптирующего её к миру в детстве.

            Девочка олюбленная отцом, утвержденная  в  доверии к своим фантазиям, поддержанная  им в обретении мечты о Любви и человечестве,  о гармонии и Красоте мира  навсегда обретает уверенность в своем предназначении. В такой атмосфере зарождается Женская востребованность  творчества самое себя...
            Самость Барбары и на корабле в первое время пытается сопротивляться предначенному прозрению.  Иначе быть не могло: социальные критерии жизнедеятельности держат  в рабстве ‘большую часть человечества, обескрыливая  и унижая до примитивности...
            В то же время Джастин знал куда и как необходио было привести Барбару, чтобы случилась встреча с самой собой...Он смог пошатнуть  привычную опору для поддержания примитива независимости (логику юриста, американки, самостоятельной женщины), озадачив  свою подопечную неспособностью синхронизироваться с приятной её сердцу музыкой...
            Джон в романе как камертон. Он хранитель кодов ключа абсолюта. Как музыкант, талантливый композитор, облающий абсолютным слухом он с первых моментов появления на горизонте Барабры очерчивает ненавязчиво, но твёрдо границы  предстоящего преобразования. Джон пасивно-активный персонаж, в то время как от Барбары востребовано мужество посвящения в Мечту о Любви.
            Сан-Себастьян возникает в романе как колыбель  доверия существованию. Практически, до посещения этого  уникального историей и искренностью проявления мескиканского городка, ни Барбара, ни Джон не могли принять абсолютную близость духа друг друга. И только в Сан – Себастьяне случилось «короткое замыкание». Казалось сама вечность засвидетельствовала состоятельность проявленного доверия творческой самореализации двух человеков, посвященных  провидением в единство.
           
             
...Круиз как  пространство отдельности от социальности был выбран автором просто и естественно. Не было особого труда ознакомиться по рекламным проспектам с деталями путешествия на круизном лайнере. В то же время, для погружения героев в атмосферу возникновения доверия любви, важно было в конце концов «взрывать» и до предела напряженную  до этих страниц романа повествовательно-сужетную линию. Для этого и был выбран Сан-Себастьян.
            Мексика в романе описывалась по образу и подобию природы Калифорнии, бывшего пространства этой страны. Но Сан-Себастьян потребовал исключительного по искренности  включения воображения на фоне тщательного изучения реально-исторических особенностей городка 17-го века...
            Сама экзотика путешествия способствовала благословительному посвящению и Барбары и Джона в новое для них состояние танца Себя-РасСвета...
           
            Роман вышел отдельной книгой и зажил собственной жизнью. Бабрара навсегда осталась любимой героиней писателя, жрица  Роас – сущностью, с которой и сегодня общение доставляет неповторимое  очарование. Но Сан-Себастьян при этом оформился вместе с Лос Анжелесом единственными вехами, адаптирующими роман  к реальности...
            С момента написания романа  меня тянуло в эту мексиканскую провинцую, ставшую вдохновительным прообразом храма, утвердившим любовь  героев романа Барбары и Джона. Наконец реальность позволила осуществить мечту...
            После встречи с настоящим Сан-Себастьяном захотелось зафиксировать противоречивые чувства вспыхнувшие от «соответствующего несосответствия» прозренческой фантазии автора и реальности быта. Мне представилось что идеальным героем такого повествования могла бы быть сама Барбара, захтевшая вернуться в до-основу Пути...И стал складываться небольшой рассказ...
 

San Sebastian

            Мексика встречала неприветливо : над  аэропортом   висели свинцовые тучи и казалось, что дождь должен был начаться с минуты на минуту. Вероятно именно в силу этих обстоятельств пассажиров рейса DELTA  Los Angeles – Puerto Vallarta прилично потрепало прежде чем самолет коснулся  посадочной полосы...

            В реальности же наш круизный лавнер  вошел  в порт тихо и одновременно лихо. Пуэрто-Валарта оказался маленькой гаванью, где с трудом  удалось развернуться нашей двенадцати палубной махине. Впрочем через непродолжительное время корабль  уверенно вписался в линию причала, став на некорое время его продолжением. По процессу поиска материалов для повествования романа «Жрица Роас» мне было известно, что путешествие в Сан-Себастиан возможно лишь на вертолете. Но сколько не пытался  разузнать зараннее  о деталях возможного путешествия – тщетно: никто не знал о вертолетах , несмотря на то что, я точно знал,- во время написания романа других возможностей путешествия не было. Пришлось выбрать автобус  и вместе с десятью «любителями приключений» из числа пассажиров  круиза  мы тотчас после прибытия в порт Пуэрто-Валарта   отправились покорять горы...
            Повезло с экскурсоводом: молодой парень Лион, лет девятнадцати, с нетипичной для местной Мексики внешностью европейца (оказалось что мама  его - мексиканка, папа - итало-фразцуз), бойко и ненасильственно провел нас по всем этапам путешествия. Он вероятно знал, что самый скучный момент экскурсии – сам городок Сан Себастьян. Поэтому все что ДО него и ПОСЛЕ было им подчеркнуто освоено интенсивней и искренней. То ли Сан Себстьян ему надоел своей примитивной на его взгляд таинственной сопричастностью с историей. Которая сама по себе в девятнадцать лет кажется старухой из идиотского прошлого, не имеющего никакого отношения ни к молодости, ни к перспективе. То ли ещё по каким причинам, но именно его отстраненность от Сан Себастьяна позволила сполна увидеть то, что хотелось.Лион не «мелькал» перед глазами , с некоторым удивлением выделяя нас из компании других отдыхающих круизян. На обратном пути я объяснил ему свой интерес автора  к месту, где герои романа  посвящались в собственную перспективу. Чем интригу не снял, но хотя бы адаптировал его нескрываемый интерес к двум русским, неведомо почем узаинтересовавшихся  заброшенным городком 17-го века...

...
Причин задержки багажа объяснять никто не собирался,  однако Барбару все это мало волновало: она была преполнена продчувствиями встречи с прекрасным прошлым  с надеждой разрешения накопленных вопросов в настоящем.

            На выходе из терминала невозможно было не столкнуться с многочисленными представителями различных экскурсионных агенств, навязчиво предлагающих услуги по развлечению. Решительный вид Барбары вежливо, но решительно  отвергнувшей дешевые сооблазны, подействовал: представители сервиса раступились пред ней, открывая путь на выход.
...

            Сан-Себастьян оказался заспанным городком, давно и безнадежно забывшим все былое величие связанное с добычей серебра. Те кто основывали его в свое время были одержимы жаждой обогащения и меньше всего думали о своей исторической миссии просвещения. И как это случается, именно они принесли в этот  Богом забытый на тот период поселок и цивилизацию, и законы общечеловечсекого общежития. Утвердив параллельно сопричастность страны Мексики с общемировой человеческой  историей материлизации духа...
            Пространство романа оказалось чрезмерно оромантизировано  познанием героев, попытавшихся найти кратчайшие пути равновесия и гармонии с окружающей действительностью. Сан-Себастьян романа «Жрица Роас» описан  глазами влюбленных героев, пренебрегших  диссонансом во имя таинства погружения в глубину потрясения единством, случившимся в результате мужественного прорыва в пространство взаимного доверия и гармонии...
            Реальный же Сан-Себастьян, представший нашему взору, меньше всего соответствовал тайне: она выветрялась вместе с теми, кто постарел и ушел в мир иной в пределах ложных целей.  В местном музее , запыленном и невзрачном, нам показали фотографии и гравюры, соответствовавшие  времени былого провинциального величия: мужественные женщины, сильные мужчины. Испанцы, смешавшие  кровь свою с местными красавицами, выпестовали детей  представленных  на фотографиях в изяшных для Мексики платьях и спокойной уверенностью  перспективной  состоятельности на лицах...
            На обратном пути  наш проводник  Лион обратил внимание на взлетную полосу местного аэропорта, куда, как он подтвердил, летали вертолеты и самолеты  из Поэрто-Валарта  до момента, когда шесть лет назад  построили  мост, соединивший Сан-Себастьян с Пуэрто-Валарта прекрасным шоссе, по которому в течение часа-полтора , как повезет, стало возможным перенестись из одной цивилизации в другую..
              Я порадовался, так как если бы Барбаре и Джону пришлось пересечь горную гряду отделявшую их от разных жизней на автомобилее, то автору при всех потугах не удалось бы перебросить их из одной жизни – до Любви- в другую...Попутно посвятив обоих в Мечту, где убогости и атавизму просто не оказалось места...

...
Она без труда нашла представительство AVIS и буквально через  несколько минут ей показали заказанный зараннее JEEP ярко красного цвета. Поменять машину не удалось и пришлось смириться с окраской, делающей автомобиль заметным явлением на фоне серого дня.

            «Пусть это случится самым большим недоразумением путешествия!» - подумала Барбара, осторожно выруливая на  вечернюю трассу. Она зараннее имела план движения, к тому же  и GPS машины подсказывал направление. Тем не менее,  незнакомая дорога и сложное хаотичное взаимодействие мексиканских водителей, к которому надо было привыкнуть, позволили ей только через час  после приземления раставлять свой немногочисленный багаж в номере Hotel  «St.Region».
...
             «Не возвращайтесь к былым возлюбленным,былых возлюбленных на свете нет...» Поэт Андрей Вознесенский  романа  Жрица Роас не читал, но аналогичность путешествия во времена придумываемой реальности проживал наверняка...Иначе откуда стихи?
           
            ...Несколько местных пьяниц, доброжелательно позволивших себя фотографировать, завершили картину. Их ленивость  была настолько естественной в условиях реального Сан- Себастьяна, что они выглядили героями какого-то иного романа, который ещё не записался. Если бы я смог, то с громадным воодушевлением  воссоздал бы эти необыкновенные для  нашего времени образы Никуда и Никак не спешащих. Почти хиппиствующих...Но у меня был Барбара и Джон в  единомышленниках  трезвого воодушевления Жизнью. И осваивая вместе с ними естественную влюбленность в мир, мы вольно или невольно родили вместе ИНОСТЬ. Сан-Себастьян романа «Жрица Роас»- восхитительный городок , ненавязчиво и трепетно ассистирующий двум немолодым людям обретающим силу Любви. Да, и правда: разве есть реальность более состоятельная, чем та где Любишь!
            ...
            Вначале мне казалось, что Барбара могла прилететь  в Сан-Себастьян отдельно от Джона по причине кризиса их творческих отношений, зачатых во время круиза. Мало ли что могло помогать и противостоять взаимопониманию двух неординарных людей, встретившихся при самых загадочных обстоятельствах посвящения в Любовь. С другой стороны, совершенно не хотелось лишать надежды читателей, поверивших в саму возможность описанных в романе чудес обретения взаимопринимания мужчины и женщины.
            Можно было убрать Джона с пути Барбары, за счет автомобильной катастрофы,например. Но и этот вариант как-то совершенно «не грел» сердце и показался сразу с момента возникновения чрезмерно надуманным и искусственным. Провидение Господа только на первый взгляд лишено абсолютной логики. При осознанно ответственном  растворении  в потоках энергии реализующих трансформацию реальности стыковка событий и людей полна благолсоивтельного ненавязчивого изящества и никогда не противоречит пути духовного роста.
                        Рассказ прервался едва проклюнувшись из фантазии автора, невпечатленного посещением городка 17-го века. На фоне неубедительности реального Сан-Себастьяна оказалось невозможным написать историю Барбары, вздумавшей по воле автора оказаться в ситуации противоречащей своей очевидной искусственностью сути процессов очарования миром.
            Сан-Себастьян умер.
            Да, здравствует Сан Себастьян!


            «Барбара уверовала в предназначенность. Её регулярное  общение со Жрицей Роас синхронизировало с перспективой. Казалось что незримо и ненавязчиво именно ей передали жезл  власти Верховной жрицы Храма Солнца. В такие моменты сердце преполнялось священным трепетом необыкновенной торжественности сопричастия.   Иногда она хотела  поделиться переживанием с Джоном. Но при всей предсказуемой искренности его реакции, Барбара понимала, что  подобная её слабость могла невольно разрушить атмосферу создания   музыки, в которой Джон как безусловный талантливый мастер  свободен был слышать и вызвучивать непознаваемое. А  чрезмерная  ореаленность чужих переживаний    способна была уничтожить аромат звука Сердца, синхронного жизнетворчеству Господа.
            ...Однажды она проснулась в ужасе. Кошмары ей давно не снились, но тогда, она запомнила навсегда, её разбудил отчетливо просматриваемый страх совершенной ошибки...
            Почему её выбор пал на Джона, а не на Джастина? Нет , с Джоном у них все складывалось на необыкновенном уровне взаимопонимания и доверительности. Но Джон не был Джастиным! И Барбаре вольно или невольно приходилось сдерживаться в силе трансформации своей Жрическо-Женской реальности. Подобное напряжение  было доступно одному единственному...Человеку, или НЕ человеку-но Джастину!
            Позже её больше никогда не посещади подобные мысли. Но тогда мир, сгармонизированный Любовью  к Джону мир в одно мгновение рухнул и осыпался сомнениями...
            Она спустилась на первый этаж и сварила кофе. Было жарко, несмотря на то  что за окном едва обозначались рассветные  конуры Сан –Франциско, куда они переехали, удовлетворив желание  Джона. Сознание как помутилось, острая забытая с времен джастинского круиза жалость к себе самой овладела сердцем. Барбара разрыдалась, не в силах пережить случившийся катаклизм.Она сама не могла объяснить состояния.
            Встревоженный Джон, заспанный, но испуганный подошел и обнял её. Она прижалось к ему и зарыдала в голос. Однако на все  вопросы она не могла ответить ничего вразумительного.
            Они долго сидели тесно прижавшись друг к другу. Джон тихо и целомудренно целовал её, успокаивая нежным поглаживаниям спины.Постепенно Барбара успокоилась и к ней вернулись и уверенность, и состоятельность. Она извинилась, сославшись на странный сон. Джон принял объяснения спокойно и не было так важно в тот момент понял ли он истиную причину  слез. Они искренне любили друг друга. А когда любишь, любовь растворяет все противоречия, утверждая недостижимую ничем иным гармонию счастья принимания друг друга такими как есть...
            Позже, она научилась танцевать. Ранним утром, абсолютно обнаженной Барбара с медитационным упоением вытанцовывала Себя, погружаясь в самые глубины проживания запредельного. Иногда она чувствовала присутвие Любимого Джастина, танцующего вместе с ней. И тогда слух и чувства  обострялись необыкновенно. Они вели упоительные  беседы о вдохновительных деталях человеческой эволюции. Как великая заговорщица, Барбара меньше всего в таких торжественных случаях интересовалась собой и событиями , как результатом своих проживаний реальности. Но ей доставляло непередаваемое наслаждение просто чувствовать, что Джастин рядом и утренний откровенный танец дарит вдохновительный день, в котором не будет места ни сомнениям, ни случайностям.   Ей  не надо было озвучивать общение  словами: абсолютное доверие позволяло легко принимать мысли на этапе неумаления их смыслом. И каждый раз,  расставаясь, Барбара целовала кажущееся постороннему взгляду пустым пространство, в то время как для неё оно было родным и любимым насвегда Джастиным...»

август, 2012,
Пуэрто-Валарта, Мексика.
их книги "сосредо'ТОченье"


           

             

воскресенье, 5 августа 2012 г.

о фотографии из San Sebastian














Фотографии San Sebastian.
     Из рассказа , зарисовки, новеллы,-не знаю ещё как определить  эту литературную форму, в которой хочется перетекать с собственным сердцем, не снисходя до линий сюжета, пусть и  чистых, преполненных естественности и искренности. Новое очувствование реальности явно востребует очищения от всего, способного отвлечь  от наиглавнейшего -   вскрытия Чаши читателя камертонизацией пространства сопереживанием.
 Я написал первые страницы. Значит скоро !
Складывается книга.
Имя её будет "сосредо'тОчение!